хорошо известен. Но вот современные историки почему-то убеждены в том, что долетописную историю русов в обозримом будущем нам восстановить не удастся. Но такое мнение господствовало не всегда.

В прошлом веке один автор написал работу, где изложил события, связанные со старинной царской династией русов. Использованные им источники содержали достоверное ядро.

Краткое содержание сочинения таково. Когда восточным рубежам державы русского царя стала угрожать опасность, туда была направлена армия его старшего сына. Так, как сын успеха не достиг, ему на подмогу был послан его младший брат. В конце концов во главе нового войска пришлось выступить самому престарелому повелителю. Через восемь дней пути русская армия достигла того места, где лежали мертвые царевичи и их побитые рати.

В качестве виновницы древней трагедии фигурирует правительница Шемахи. Азербайджанский город Шемаха суще­ствует и сейчас. В IX — XVI веках он был столицей государства Ширван. Следовательно, страна русов находилась к западу от него.

Автор, которого звали Александр Сергеевич, описал маршрут русских дружин:

Ни побоища, ни стана,

Ни надгробного кургана

Не встречает царь Дадон.

«Что за чудо?» — мыслит он.

Вот осьмой уж день проходит,

Войско в горы царь приводит

И промеж высоких гор

Видит шелковый шатер.

Высокие горы окружали владения Ширвана только на севере. Следовательно, шемаханская царица подстерегала русов в одном из горных проходов близ восточного окончания Кавказа. За 8 дней армия должна была пройти не менее чем 400 км. Продвинувшись севернее Большого Кавказа в западном направлении мы попадем в бассейн Терека. Здесь должно было находиться царство Дадона и здесь же мы встречаем речные названия, имеющие, как и царское имя, в своем составе корень «дон» — Феагдон, Гизельдон, Хайдон, Савердон, Скуммидон и т. д. Получается, что гео­графические указания привели нас в область, нечуждую царю Дадону.

В сочинении, посвященном другому русскому царю, царского сына Александр Сергеевич назвал Гвидоном. Близость имен Гвидон и Дадон говорит о том, что мы имеем дело с осколками некогда единой повествовательной традиции, знакомой людям начала XIX века.

После перенесенных злоключений юный Гвидон со своей матерью оказался на острове Буяне. Здесь герой обзавелся супругой по имени Лебедь и основал собственное царство. Географические ориентиры  обоих  царств —  и  отца, и сына — были утеряны: Но осталось одно указание, которое может нам помочь. Заморские купцы достигали столицы Салтана водным путем, и при этом их маршрут непременно проходил мимо лежавшего в море Буяна.

Вдоль Большого Кавказа тянутся две реки — Терек, впадающий в Каспий, и Кубань, рукава которой в древности Достигали как Азова, так и Черного Моря. Но в каком же из двух морей лежал русский остров?

Чтобы разрешить возникшее осложнение, необходимо снова обратиться к первоисточнику. Стражу, охранявшую остров Буян, возглавлял Черномор.

Имя предводителя ведет нас к Черному морю и, следовательно, в бассейн Кубани. В этом районе ближайшей стратегической точкой, с которой был возможен контроль за судами, будет ее дельта. Кубанская дельта, в состав кото­рой входил и запиравший Керческий пролив Таманский полуостров, имеет все основания претендовать на роль острова, населенного русскими великанами.
Привлекает внимание и образ царевны Лебеди. Таким же именем звалась сестра летописных основателей Киева. Севернее Кубани была известна историческая область Эвлисия, или Лебедия. Она примыкала к рекам Дон и Сал. Мы имеем две близкие по звучанию группы имен: Дон, Сал, Лебедия и Гвидон, Салтан, Лебедь. Это сходство не случайно.
Рассмотренные  древние  события укладываются в такую схему: русское государство, расположенное на Тереке и по соседству с Ширваном, ведет неудачные войны на юго-востоке, после чего перемещается на Кубань. С Кубани часть русов из-за междуусобицы отселяется в дельту реки.
Общеизвестен интерес к Кавказу и Тамани Михаила Юрьевича Лермонтова. Лев Николаевич Толстой также не обошел вниманием кавказскую тему. Возникает вопрос: чем Кавказ приковал русскую душу? Почему в прошлом веке за обладание этой кучей камней почти
пять десятилетий исступленно сражались русские полки?
Ученые утверждают, что главное значение в познании прошлого имеют не такие зыбкие и призрачные категории, как вечная душа и родовая память, а наличие безупречных свидетельств.
В прошедшую эпоху писатели, поэты и художники в желании постичь истоки своего рода были неодиноки. Существо­вало много честных профессионалов, кропотливо изучавших русский вопрос. Дореволюционные историки стремительно двигались к решению основных загадок прошлого своего народа. Но они не успели, и разыгравшаяся буря гражданской войны смыла русскую историческую науку с государственного корабля. Эффективность же исторических исследований зависит прежде всего от введения в обращение новых, неизвестных ранее источников информации. Это в первую очередь связано с поиском древних известий в книгохранилищах мира, археологическими раскопками и научной обработкой полученных находок. Увы, послереволюционный период принес довольно скромные успехи в деле выявления русских корней.
Изучение древнейшей истории Руси изначально приобрело драматический характер. Привезенные Петром I загра­ничные   историки   преимущественно были немцами. Опираясь на летописную легенду о призвании варягов, они быстро выстроили здание так называемой «норманнской теории». Суть ее заключается в том, что создание Киевской Руси целиком приписывается пришельцам из Скандинавии —викингам-норманнам германского происхождения. Благородные норманны якобы завоевали туземцев-славян и привили своим новым подданным все культурные начатки. Менцель, например, патетически восклицал:

«Что бы было с русскою историею, если бы их цари не пользовались верными, твердыми и гениальными немцами!»

Инсинуации инородцев и примкнувших к ним перерожденцев-либералов, возмечтавших во имя блага мировой цивилизации и общечеловеческих ценностей уничтожить все русское, в ответ породили мощное научное течение, по­лучившее название «антинорманизм». Несмотря на отдельные издержки, отечественные ученые-патриоты сумели развернуть научный поиск исторической истины по самым разнообразным направлениям. Сперва они искали русов главным образом на южном берегу Балтийского моря среди славян или балтов. Но затем, по мере накопления исторических свидетельств, все большее значение стали приобретать теории, согласно ко­торым первоначальную родину русов следовало искать к югу от Киевской Руси. Существовали и компромиссные гипотезы, выводившие Рюрика-варяга с севера, а отличных от варягов русов — с юга. Вершиной русской исторической мысли стала концепция «Черноморской Руси».

Согласно этой концепции, разрабатываемой такими крупнейшими учеными, как Гедеонов и Иловайский, область

русов до их прихода на Днепр находилась на берегах Черного моря. В предшественнице Киевской Руси видели лето­писную Тмутаракань (современная Тамань) с прилегающей к ней территорией.

Так, как весь советский период исторические институты были битком набиты безродными бездарями, владычеству норманизма не было предела. Еще в 1990 году директор головного академического исторического института Новосельцев торжествующе восклицал: «Черноморская Русь — это абсурд».

Что же, по последним данным, представляет из себя история русов до момента образования Киевской Руси? В раннее средневековье главный очаг русского населения располагался на Северном Кавказе. Русы входили в состав разноязычных аланских племен и под обобщенным названием «аланы» зачастую выступали на исторической арене. Из-за жестоких, опустошительных войн, которые вели с   народами   Северного   Кавказа в VII—VIII веках арабские завоеватели, часть этих русов переселилась в бассейн Дона.

На дальних пределах Кавказа мусульманские источники знают два города Рус. Один из них лежал в дельте Кубани в десятке километров к северо-западу от современного города Темрюк. Его остатки известны как городище Голубицкая-1. Этот город был столицей русов-островитян, знаменитого средневе­кового морского народа купцов и пиратов. Ибн-Русте (X в.) так описывал омы­ваемый Азовом и рукавами Кубани рус­ский остров:

«Что же касается страны русов, то она находится на острове, окруженном озером. Остров, на котором они (русы) живут, протяженностью в три дня пути, покрыт лесами и болотами... У них есть царь... Они храбры и мужественны, и если нападают на другой народ, то не отстают, пока не уничтожат полностью. Они высокого роста, статные и смелые при нападениях. Все свои набеги и походы совершают на кораблях».

Ал-Марвази так описывал островитян:

«Они (русы) многочисленны и рассматривают меч как средство существования. Если умирает у них человек и оставляет дочерей и сыновей, то все имущество достается дочерям, сыновьям же дают только меч и говорят: «Отец твой добывал себе добро мечом, следуй его примеру». Храбрость их и мужество хорошо известны, так что один из них равноценен многим из других народов. Если бы у них были лошади и они были наездниками, то они были бы страшнейшим бичом для человечества».

Хотя арабы были прекрасными путешественниками, но и их поражали сверхдальние походы русов, которые добира­лись до Испании. Ал-Якуби (IX в.) писал:
«На запад от города, называемого ал-Газира, лежит город, называемый Севи­лья. Он расположен на большой реке, которая есть река Кордовы. В тот город вошли в 844 году неверные, называемые русами. Они захватили пленных».
Один из крупнейших арабских географов, ал-Мас'уди, разделял мнение ал-Якуби об испанских грабежах русов. Более того, он считал, что, кроме русов, со стороны Атлантики нанести удара по Западной Европе никто и не мог, ибо, кроме них, «ни один народ не плавает в морях, стоящих в связи с Океаном».
Ал-Мас'уди ошибался, так как среди викингов были и датчане, и шведы, и норвежцы, и балтийские славяне, и балты. Но ошибка его весьма знаменательна. Судя по всему, он донес до нас сведения о преобладании в викингской экспансии русов.
Число  русов-островитян  Гардизи определяет в 100 тысяч человек. Конечно, северо-восточная часть кубанской дельты, где лежал остров русов, такое количество населения вместить не могла. Единство археологической культуры средневекового населения, обитавшего как близ устья, так и выше по течению реки, говорит о том, что в дельте располагались морские базы русов, наподобие позднейшего знаменитого оплота запорожских казаков на острове Хортица.
Второй город Рус находился в районе Цемесской бухты. Символично, что город, возникший здесь позднее, получил имя Новороссийск.
Восточнее   кубанско-черноморских русов жили русы, выступавшие под собственным племенным названием арсиев. Их главный центр древние писатели размещают в районе Дарьяльского ущелья. В земле арсиев находился крупнейший рудник по добыче серебра и свинца. Другие группы русов известны в Абхазии — в районе современного Нового Афона и в Дагестане — на территории современной Аварии.
Русы, переселившиеся с Кавказа на север, обрели вторую родину в бассейне Северского Донца. Но какая-то часть русов была известна и в районе сближения Волги и Дона. От этих групп русов остались многочисленные памятники так называемой салтовской археологической культуры (VIII-IX вв.). Особенно примечательными из них были прекрасно укрепленные белокаменные городища. Ал-Идриси (XII в.) описывал страну русов бассейна Северского Донца следующим образом:
«Долины этих рек обитаемы народом, называемым Нивария, который владеет шестью крепостями, настолько хорошо укрепленными, что жители Ниварйи во время своих отступлений становятся недоступны врагу. Они необычайно воинственны и привыкли никогда не расставаться с оружием».
Приводит он и арабизированные на­звания шести русских крепостей: Лука, Астаркуза, Баруна, Бусара, Сарада и Абкада. Баруна по звучанию довольно точно соответствует названию реки Воронеж; Астаркуза, учитывая распростра­ненные ошибки в арабских рукописях,— реки Нетригуз. Производились сближения названия Сарада с именем Верхнего Салтова, в окрестностях которого находятся остатки мощной белокаменной крепости и знаменитый могильник. Любопытно, что тексты так называемой «Влесовой книги» знают на Дону город русов Воронзец.
Из бассейна Дона носители салтовской культуры, а в их числе и русы, в VIII—IX веках расселяются на терри­тории к западу от Дона, достигая Сред­него Поднепровья. Во второй половине IX веке в Среднее Поднепровье переселяется какая-то часть кубанских русов вместе со своей царской династией. В излучине Днепра возникла могучая русская держава. Столицей ей служил город Киев. Но это был не известный нам город, а иной, что лежал в районе современного города Никополя. Город же, находившийся на месте современного Киева, ал-Идриси называет Синоболи. Близкое по звучанию имя для киевского кремля приводит византийский император Константин Богрянородный-Самватос. Русский Киев был известен и в бассейне Кубани.
Помимо столицы, в Днепровской Руси было много иных городов и поселений. Например, в районе современного Цюрупинска лежало Олешье, Верхней Хортицы — Переяславль, Запорожья — Пересечень, на берегу Черного моря к западу от устья Днепра — Тивер.
Русы той эпохи жили и значительно западнее Днепра. Одна их область с го­родом Галисия лежала на Днестре, а дру­гая, с Перемышлем,— в бассейне реки Сан. Первым достоверно известным правителем днепровских русов был князь Олег Вещий, о значении которого в истории есть ценное указание у Пуш­кина:
Как ныне сбирается вещий Олег Отметить неразумным хазарам, Их села и нивы за буйный набег Обрек он мечам и пожарам. Это мотив мести хазарам после побе­доносного цареградского похода.
Согласно «Повести временных лет», Олегу была обещана смерть от любимого коня. Рассказ явно восходит к древней дружинной песне. Дружинный же фольклор полон иносказаний. Летописные сведения рисуют малоправдоподобную картину. Перед нами, скорее всего, буквальный перевод сочинения, обильно украшенного образными сравнениями.
Основной мотив рассказа — коварство. Смерть подстерегает князя в самый неожиданный момент и приходит в классическом образе «змеи подколодной». Несомненно, что гибель его как-то свя­зана с предательством. Но кто же виновник?
Город Канев — современное село Канев Черкасской области — известен с 1149 года. Если мы зададимся вопросом о происхождении этого названия, то первое, что придет на ум, будет образ коня:
конь — Канев, что может быть проще?.. Тем не менее это сходство обманчиво. На самом деле имя Канева восходит к слову «каган».
В эпоху Олега самым могущественным каганом был властелин Хазарии. Подсказка поэта ведет нас к хазарскому владыке, отомстить которому и призы­валось в утраченной песне.
В 917 году Олег Вещий, собрав огромную армию, посадил ее на 500 ладей и направился в набег к Каспийскому морю. Путь русов лежал через владения хазарского кагана. Каган согласился беспрепятственно пропустить их при условии, что хазары получат половину захваченной добычи. Современник событий Ал-Мас'уди так описывает этот набег:
«Суда русов разбрелись по морю и совершили нападения на Гилян, Дей-лем, Табаристан, Абаскун, стоящий на берегу Джурджана, на нефтеносную область и на эти земли, лежащие по направлению к Азербайджану»...
Разбив в нескольких сражениях высланные против них мусульманские войска и нагрузившись добычей вдоволь, русы в следующем 918 году верулись в Хазарию. Рассчитавшись с каганом, согласно уговору, Олег двинулся домой. Но тут его ничего не подозревавшая армия подверглась предательскому нападению хазар, нарушивших свои обещания. Сам Олег погиб, его войско понесло тяжелые потери.
Вскоре сыну Олега князю Игорю пришлось уйти на север. Городу в земле тамошних славян он дал имя своей преж­ней столицы. Около этого же времени пришли в запустение города и селища салтовской культуры в бассейне Дона. Значительная часть их жителей также переселилась к северным славянам. Так возникла Киевская Русь.
На Дону соседями салтовцев-русов были жившие в низовьях Дона салтовцы-славяне. В русской державе на Днепре обитали славянские племена уличей и тиверцев. Известия арабских авторов говорят о том, что все либо значительная часть русов перешли на славянскую речь, потому что «смешались со славянами» еще в первой половине IX века. Это значит, что русы были ославянены задолго до образования Киевской Руси. Выяснение первоначальной языковой принадлежности русов осложнено их очень ранним переходом на иные языки. По этой причине право на жизнь может иметь большая гамма предположений.
Древние авторы связывали имя русов и славян с группой близкородственных народов, которые по праву считаются одними из самых загадочных и древних народов нашей планеты. Условно их можно назвать «киммерийским кругом племен».
Средневековые русы приняли участие в генезисе многих народов. От слияния с родственными им славянами образовался тот непревзойденный булат, которому они подарили свое имя. Остатки смешанного славяно-русского населения Дона и излучины Днепра стали центрами кристаллизации донского и запорожского казачества, непрерывно пополняемого выходцами из разных земель. Казаки унаследовали многие черты культуры древних салтовцев и являются их прямыми потомками.
Русы были высокорослыми, белокурыми индоевропейцами. Главной их ге­нетической особенностью было муже­ство и боевая доблесть.
Практически все народы, обитающие в высокогорьях Кавказа, имеют в своем составе группы, принадлежащие к так называемому кавкасионскому антропологическому типу. Эти кавкасионцы с той или иной степенью пол­ноты сохранили генотип и физический облик средневековых русов. Вот, например, как географы XIX века описывали некоторые группы грузин-сванов:

«Местиец — настоящий уроженец Ярославской губернии, с тою же русой бородою лопатой. Мулах — чистейший малоросс не только по виду, но и по характеру и образу жизни».

С наибольшей полнотой и физический облик, и культура кавказских русов сохранились среди осетин. Еще в конце прошлого века путешественники отмечали, что в долине Замарга имеется много блондинов с голубыми глазами. Эта долина примечательна еще и тем, что ее население «под названием нартов пользовалось издревле особым уважением и почетом у осетин». Нартский эпос, бытующий главным образом среди кавкасионцев, включает многочисленные элементы древнейшей индоевропейской культуры и являет собой уникальную соkровищницу. Многие его герои также русоволосы. В этом эпосе мы встречаем многих наших старых знакомых. Вот,например, описание донбетров — хозяев волшебного озера:

А озера бушующего дно Как будто светом днo

озарено... Дверь золотая вдруг открылась

справа. Семижды семь донбетров величаво

Проследовали из своих покоев. Шел во главе их старший

из героев, Земли касаясь белой бородой.

Хотя многое о прошлом русов уже проясняется, главные их тайны еще ждут своих первооткрывателей.

Чудеса и приключения 1994\3